Когда настала пора уходить, я была вымотана и физически, иморально. Дети всегда заставляли меня грустить, близкий контакт с ними вызывалу меня хандру, причины которой я не понимала.

Пока Сет прощался с братом, я ждала у дверей. В коридорестоял книжный шкаф. Я начала изучать корешки и обнаружила книгу под названием«Новейшая аннотированная Библия Берберри. Ветхий и Новый Завет». Вспомнив словаРомана о том, что Библия короля Якова плохо переведена, я достала книгу иоткрыла ее на шестой главе «Бытия».

Текст почти совпадал. Временами он звучал более правильно исовременно, но в основном оставался неизменным. За одним исключением. Вчетвертом стихе Библии короля Якова было написано: «В то время были на землеисполины, особенно же с того времени, как сыны Божий стали входить к дочерямчеловеческим…» Здесь же вместо слова «исполины» стояло «нефилимы».

Нефилимы? Рядом с этим словом стояла цифра, означавшая номерсноски. Я нашла соответствующий комментарий:

«Нефилимы иногда переводится как исполины или падшие. Вразных источниках приводятся противоречивые сведения об этих отпрысках ангелов.Иногда их просто называют соседями хананеев, а иногда — титаноподобнымисозданиями, напоминающими древнегреческих героев (Харрингтон, 001)».

Я с досадой нашла раздел «Библиография», обнаружила тамссылку на книгу Роберта Харрингтона «Библейские загадки и мифы», запомнилаавтора и название и сунула Библию на место как раз в тот момент, когда вкоридор вышел Сет.

Обратно мы ехали молча. В конце осени в Сиэтле темнеетбыстро. В обычных условиях тишина в машине показалась бы мне странной илинеловкой, но сейчас я была довольна. Я могла спокойно подумать о нефилимах. Ярешила, что мне понадобится книга Харрингтона.

— У них не было мороженого, — внезапно сказал Сет,прервав мои мысли.

— Что?

— У Терри и Андреа был только торт. Не хотитемороженого?

— Вам на сегодня еще недостаточно сладкого?

— Одно другому не мешает.

— На улице всего-навсего десять градусов, —предупредила я, когда Сет свернул к кафе. Есть мороженое в такую погоду я непривыкла. — И ветер сильный.

— Вы шутите? В Чикаго все такие заведения давнозакрыты. А здесь настоящий рай земной.

Мы вошли в кафе. Сет заказал двойную порцию мятногомороженого с шоколадом. Мой выбор оказался более причудливым: мокко с миндалеми творожное с подливкой из голубики. Мы сели за столик у окна и стализаправляться сладостями. Молчание продолжалось.

Наконец он сказал:

— Вы сегодня очень тихая.

Я с удивлением посмотрела на него, на время забыв онефилимах.

— Мы с вами поменялись местами.

— В каком смысле?

— Обычно я считаю, что это вы слишком тихий. Мнеприходится говорить за двоих.

— Я заметил. Э-э… я не хотел этого. Так вышло. Просто выочень хорошо говорите. Всегда знаете, что нужно сказать. И делаете это оченьвовремя.

— Только не вчера вечером. Вчера я наговорила кучуужасных вещей. И Дагу, и Роману. Они никогда не простят мне этого, —пожаловалась я.

— Еще как простят. Даг отличный парень. Романа я знаюплохо, но…

— Но что?

Внезапно Сет смутился.

— По-моему, вас очень легко прощать.

Мгновение мы смотрели друг на друга, а потом мои щекипорозовели. Нет, не потому что в жилах закипела кровь. Просто мне было тепло иуютно. Как под одеялом.

— Знаете, это выглядит ужасно.

— Что именно?

Он показал на мое мороженое.

— Такая комбинация.

— Не говорите, пока не попробуете. Творог и кофе хорошосочетаются.

Но это его не убедило.

Я придвинулась ближе и протянула ему свою порцию.

— Отведайте и того, и другого.

Сет наклонился и послушно зачерпнул ложечкой мокко и творог.К несчастью, при этом кусочек творога выпал из его рта. Я инстинктивнопротянула руку, чтобы помешать этому. Он так же инстинктивно попытался пойматькусочек языком и в результате лизнул мои пальцы.

Ощущение было очень эротичным. Я посмотрела Сету в глаза ипоняла, что он испытал то же самое.

— Вот, — быстро сказала я, потянувшись засалфеткой и борясь с желанием снова коснуться его губ.

Сет вытер подбородок, но впервые не дал воли своейзастенчивости. Наоборот, нагнулся ко мне.

— От вас чудесно пахнет. Гардениями.

— Туберозами, — машинально поправила я, удивленнаяего смелостью.

— Туберозами, — повторил он. — И, кажется,ладаном. Я еще никогда не чувствовал такого аромата. — Он наклонился ещеближе.

— Это «Майкл» от Майкла Корса.[47] Этидухи можно купить в парфюмерном отделе любого хорошего универмага. — Ячуть не застонала. Что за чушь? Нервы разыгрались. — Может быть, такойаромат подойдет для Кейди.

Но Сет оставался серьезным.

— Нет. Это ваш запах. Только ваш. И ничей больше.

От этих слов я вздрогнула. Я пользовалась этими духами,потому что остальные бессмертные считали, что они подходят к моей ауре. «Вашзапах». Сет сказал это случайно, но казалось, что он заглянул в мою душу ираскрыл мою тайну.

Какое-то время мы сидели неподвижно, прислушиваясь к своимощущениям. Я знала, что Сет не станет пытаться поцеловать меня. В отличие отРомана, ему было достаточно одного взгляда. Он любил меня глазами.

Внезапно дверь кафе распахнул порыв ветра. Пряди волос упалимне на лицо. Я инстинктивно прижала руками все, что находилось на нашемстолике, но в воздух взметнулись салфетки и листы бумаги, лежавшие на другихстолах. Со стойки упала чашка с пластмассовыми ложечками, и они рассыпались пополу. Продавец, стоявший за прилавком, бросился к двери, закрыл ее на засов иобвел кафе грустным взглядом.

Чары разрушились. Вскоре мы с Сетом собрали вещи и вышлинаружу. Я попросила подвезти меня к книжному магазину. Мне хотелось извинитьсяперед Дагом — на случай если он окажется там — и взять книгу Харрингтона.

— Не хотите зайти и с кем-нибудь поздороваться? —У меня были дела, однако расставаться с Сетом мне не хотелось.

Он покачал головой.

— Прошу прощения, но мне пора. Я должен кое с кемвстретиться.

— Ох… — Мне стало не по себе. Теперь я знала, чтоон может встречаться с женщинами. А почему бы и нет? Я была не единственной егознакомой, кроме того, я наотрез отказывалась от его приглашений. В кафе я веласебя как последняя дура, особенно после истории с Романом. — Ладно. Ещераз спасибо за все. Я этого не забуду.